![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
credentesДух вашей радости
Через четыре или пять лет после Пейре Видаля, путешествуя по дорогам Каркассес и Кабардес, Раймон де Мираваль тоже сделался возлюбленным дамы Лувы, которая оставалась главной вдохновительницей его поэтической карьеры и самым важным событием его жизни как мужчины. Он воспел ее как самую куртуазную и образованную даму во всем краю, которая умело принимает ухаживания своих друзей, не разочаровывая при этом своего сердечного друга. Но он также имел повод и пожаловаться на нее, поскольку она высмеяла его на более или менее куртуазный манер, и тогда он временно стал воздавать честь другим красавицам. Но увы! Азалаис де Буассезон поступила с ним еще более жестоко, чем Лува, и Мираваль отомстил ей тем, что стал писать длинные поэмы о куртуазной морали, в коих оплакивал исчезновение лучших светских и сердечных ценностей в обществе, которое отныне попалось на приманку барышей, прибыли и суетности[1]. Стареющий трубадур, на самом деле, оплакивал, как и каждый из нас, золотой век своей молодости. Однако его последняя песня – это призыв к надежде и любви.
Катарские дамы… Те, которые, разумеется, имели устремление к Добру, согласно точному и одновременно скромному выражению, которым в XIII веке определяли добрых верующих катарской Церкви. Дама Лува, На Лоба, скорее всего, была супругой одного из совладельцев Кабарет, замка, бывшего престолом диакона - как Лаурак или Монреаль. Таким образом, какой бы ни была ее точная фамилия, она принадлежала к одному из этих крупных и разветвленных окситанских линьяжей, поддерживающих катаризм. Мы больше знаем о непостоянной блондинке Азалаис де Буассезон – она была дамой Ломбера, в Альбижуа, где уже в 1165 году вся знать была на стороне Церкви Добрых Христиан, а в самой этой местности во времена Азалаис жил катарский епископ Альбижуа…
Трубадур Раймон, скромный совладелец небольшой бедной горной и лесной сеньории Мираваль, в Кабардес, на высотах, издали нависающих над башнями Кабарет, был, тем не менее, сильной личностью в глазах общества: близкий друг графа Тулузского Раймона VI, он посвящал песни чистой куртуазии высокорожденным дамам, мужей которых он частенько навещал: виконтессе Минерва и виконтессе Каркассона. Он также имел репутацию учителя куртуазии, и слыл интеллектуалом в аристократической среде. Но та же самая среда была полностью пропитана катаризмом. Домов Совершенных Женщин в castrum Мираваль было столько же, как и в castrum Кабарет, и некоторые из Совершенных Женщин принадлежали к семье сеньора, как Бланш де Мираваль, управлявшая домом в Отпуль.
Раймон де Мираваль, как и большинство мелких сеньоров своего времени – и даже больше, чем они, принадлежа к более отрытой культуре – был все время окружен атмосферой евангелического благочестия катаров. Может быть, он слегка подсмеивался над какой-нибудь немного ханжеской дамой в песне, где он, кажется, пародирует черты обряда consolament, представляя его в эротическом духе?
«Госпожа, благодарю Вас/ проникшую мне в сердце одним взглядом/ и возжелавшую, чтобы на меня снизошел/ дух Вашей Радости/ чтобы моя радость стала совершенной…»
Но уже в других песнях, более серьезных, трубадур определяет себя самого как безумца на дороге к истинной Любви.
D’Amors es tots mos cossiriers
Per qu’ieu no cossir mas d’Amors…
«Только на Любовь все мои надежды…
О любви все мои мысли
И нет у меня иных забот, кроме любви
Ибо только любовь мною движет
И только она имеет ценность
Как в безумии, так и в мудрости
И все, что нужно для любви, это добро…»
Эта дорога Любви, открытая к Добру – одна из главных тем вдохновения для трубадуров: Любовь к лучшей из дам может вести только к лучшему. Мираваль ограничился тем, что придал этой теме собственную интерпретацию, личную и поэтическую. И этот лейтмотив искусства Любви, вновь сформулированный Миравалем в краю катаров, является, можно сказать, единственной связью, которую можно нащупать между искусством Любви трубадуров и верой Добрых Христиан. Конечно, это очень тонкая связь; но то, что прекрасные дамы в полдень воодушевленно слушали проповеди Гвиберта де Кастра, а тем же вечером тешили себя сладостными разговорами с Пейре Видалем, Раймоном де Миравалем или Гийомом де Дюрфором, без сомнения, убеждает в том, что и в одном, и в другом случае они считали себя на пути к Добру. Мне даже нравится представлять, и я думаю, что это очень правдоподобно, что красавицы, воспетые тем или иным трубадуром в дни их юности, становились Совершенными на склоне лет.
Любовь, прежде всего как сердечная связь, воплощаемая телесно исключительно в границах дискретной эротики, любовь незаинтересованная, отделенная от всех обязанностей линьяжа, наследования и деторождения, тесно связанных с браком: в этом всем ничто не могло шокировать общество, несшее отпечаток катаризма. Конечно, искусство Любви было связано с легким католицизмом дворов Прованса, но скорее всего, оно находилось в наиболее глубоком внутреннем согласии с общественным устройством, отмеченным катарским евангелизмом и духовностью. Я не знаю, что еще сказать.
[1] Рене Нелли посвятил много внимания трубадуру Раймону де Миравалю и его творчеству; особенно я рекомендую Raimon de Miraval, du jeu subtil a l’amour fou (textes, traductions et commentaires), (Verdler, 1979) и Le Roman de Raimon de Miraval, troubadour, (Albin Michel, 1986)/
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
![[community profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/community.png){kind=small}
Осмелюсь спросить-
Date: 2014-07-24 06:43 pm (UTC)(Если угодно-параллельно с ЖЖ)
Тогда бы читатель мог не листать Livejournal.
Re: Осмелюсь спросить-
Date: 2014-07-25 06:54 pm (UTC)С уважением
В смысле ?
Date: 2014-07-26 12:00 am (UTC)Re: В смысле ?
Date: 2014-07-27 08:41 am (UTC)С уважением