credentes | Жан Дювернуа. Религия катаров. Р. III.Ритуальные топосы. (Reply)

II. РИТУАЛЬНЫЕ ТОПОСЫ

Крещение (I.)

В катарской концепции крещения нет ничего нового. Утверждение, что крещение делает из человека христианина, звучит как тавтология. Утверждение о том, что оно делает из грешника «сына света», банально: определение ϕωτιϬμος часто используется греческими Отцами Церкви для обозначения крещения. Утверждение, что оно вводит крещеного в состояние праведности и истины, тоже не менее традиционно.

Этот исходящий из иудаизма[1] новозаветный мотив соединяется с идеей возрождения у Григория Нисского:

Когда Слово входит в нее, душа облекается в Слово, как и заповедал Апостол (Еф.4:24), который поощряет того, кто отринул одеяние плоти – или ветхого человека – для облечения в одежды, созданные Богом, в праведности и истине[2].

Труднее классифицировать две доминирующие черты катарской инициации: крещение взрослых и смертельно больных, а также ограничения по поводу возложения рук.

По поводу первого вопроса, как известно[3], традиция является неясной. Тертулиан в своем De baptismo критиковал крещение не имеющих различения добра и зла детей и даже крещение молодых людей (особенно девушек), не твердых в вере. Это означает, что крещение детей начало практиковаться в Африке, скорее всего, в начале III века, так же, как и в Италии.

А вот ситуация в греческом мире была не настолько однозначна. В IV веке люди, рожденные в христианской среде, и сыгравшие значительную роль в Церкви – Василий, Амвросий, Иоанн Златоуст, Иероним, Руфин, Паулин из Нолы – приняли крещение довольно поздно (Григорий Назианзин только в возрасте тридцати лет, и это будучи сыном епископа). Что же касается людей, вовлеченных в светскую жизнь, таких, как, например, Константин, то они принимали крещение уже на смертном одре. Так было, в частности, в Александрии во времена Афанасия.

Из этого можно сделать вывод о ригористической, и даже аскетической жизни крещеного.

Что же касается возложения рук, то можно просто сказать, что катаризм является уникальной формой христианства, где оно представляет единственное таинство.

Возложение рук не является чуждым великим Церквям. Мы без труда находим то тут, то там высказанную мысль, что крещение водой только смывает грехи, и что только возложение рук дает Святого Духа. Однако никогда ни один автор, ни одна поместная Церковь и ни одна еретическая секта не удовлетворялась исключительно возложением рук. Маркианиты использовали воду и оливковое масло, гностики – сложные натирания. В великой Церкви, особенно греческой, этот обряд, в конце концов, исчез, став незначительным придатком к обрядам исповеди и соборования.

Следовательно, можно подумать, что авторитетным источником в этом вопросе для катаризма был исключительно Новый Завет (Деян. 8:5-25 и 19: 1-6).

Вопрос более сложен по очевидной причине. Если, как мы считаем, катаризм появился в христианской среде, то во времена, когда крещение детей было распространено, после победы догмата о первородном грехе над пелагианским учением, катары возлагали руки на крещеных людей[4]. Тем самым, возложение рук представляется как обязательное дополнение крещению водой, которое Деяния Апостолов признают недостаточным, или же как другое таинство.

Вальденсы, из-за скурпулезности по отношению к Новому Завету, помещали крещение в список семи таинств. После некоторого колебания, вальденский диакон говорит инквизитору, что речь идет о конфирмации (подтверждении) [5]

Возложение рук являлось существенной частью христианского посвящения во времена, когда Тертуллиан писал свой труд De baptismo. Когда оно отделилось от крещения водой во времени, пространстве и лице посвящающего, и когда в Греческой Церкви уже не сохранилось ни малейшего материального или даже доктринального его следа в конфирмации (оставленной простым священникам), тогда и могла бы наступить реакция возвращения к истокам.

Также следует задуматься над таинством покаяния. Под возложением рук катары должны были понимать вступление в истинную Церковь – то есть, их Церковь – верных Великих Церквей, которых они трактовали как еретические.

Именно таким образом для Киприана и автора написанного чуть позже труда De rebaptismate покаяние вызывает нисхождение Духа, что означает, что возложение рук в таинстве покаяния должно было иметь те же формы и тот же смысл, что и вторая часть крещения (будущая конфирмация). [6]

Тут мы снова сталкиваемся с неясностью традиции. Вместе с возложением рук при крещении, в Церкви IV века существовало еще одно возложение рук, предваряющее крещение, которое якобы должно было усилить воздействие обрядов экзорцизма. Именно таким образом Константин принял возложение рук перед крещением[7].

В действительности, вероятно, это должен был быть ускоренный обряд крещения больных. По сути, Афанасий упоминает о некрещеных католиках, которые желали бы скорее умереть в таком состоянии, чем принять возложение рук от ариан[8]. Соборы в Эльвире (306 г.) и Арле (314) ссылаются на ту же практику: если больные язычники этого желают, если они хотят верить и являются достойными уважения, пусть возложат на них руки и да соделаются они христианами[9].

В действительности, детальное изучение катарского ритуала показывает, что следует обратить внимание на еще одну параллель: второе «крещение», которым являются монашеские обеты.

Крещение совершенных (I.1.2-1.3)

Исследования в этом направлении начал Б.Петранович в 1867 году[10]. Сравнивая сербский ритуал (требник) принятия обетов в славянско-православных монашеских общинах с древними описаниями катарского consolamentum, он отыскал множество общих черт. М.Милетич[11] позже повторил этот анализ, опираясь в этом на ритуал, используемый Русской Церковью. Этот труд был издан в Риме в 1952 году[12].

Параллели были обнаружены следующие:

- Посвящение выполняется в два последовательных этапа, которые называются двумя правилами Святого Василия – Малое правило и Великое правило (последование малаго образа и последование великаго образа).

- В Малом правиле посвящающий возлагает Книгу на голову неофита, прося Бога, чтобы Он хранил его силой своего Святого Духа[13].

- Неофит получает новое имя[14].

- В Великом правиле церемония происходит перед алтарем[15]; новопосвященный делает три земных поклона[16]; он провозглашает свои обеты в форме ответов на вопросы: он обещает жить в абсолютном посте, истиной, добрыми делами, трудом, заботой о больных, в целомудрии и послушании[17].

- В центральном обряде церемонии (оглашение) посвящающий произносит формулировку:

««Брат, прими сегодня второе крещение, обогатясь даром Божьим, который милосерден к человеку, очисться от своих грехов и стань Сыном Света». [18]

Конечно же, эти элементы едва прослеживаются в православном ритуале, который переполнен целой литанией молитв, и в котором центральным пунктом является выбривание тонзуры в форме креста, в том месте, где у катаров происходит возложение рук.

Однако еще одно совпадение было замечено Петрановичем, а потом более полно освещено Милетичем: само наименование krstjani, христиане, уже было синонимом монахов. Такое понимание термина было принято на Соборе в Ганграх и его разделяли Василий[19], Макарий (μοναζόντων. ητο; χριστιανών) [20] и Иероним[21].

Крещение умирающих (I.2.)

Этот обряд, называемый крещением смертельно больных, был известен великой Церкви в IV веке. В своем первом Катехизисе Иоанн Златоуст поздравляет неофитов:

Хвалю ваше благородное рвение, ведь вы не приходите так, как это делают некоторые беззаботные люди, принимая крещение в последний свой час… Те, когда принимают крещение, плачут и стонут… Больной… вспоминает свою жизнь, ту жизнь, которая из него уходит… Голос лекаря, говорящий, что уже нет никакой надежды на выздоровление, вызывает меньший страх, чем прибытие священника. Поэтому того, кто приносит вечную жизнь, встречают как посланника смерти. [22]

[1] Кумранские тексты: Manuel de discipline IV, 24 ; - Ecrit de Damas, II, 29-30, цит. по A. Dupont-Sommer, Les écrits esséniens découverts près de la Mer morte, Pari% 1964 pp. 97, 156 ; - Testaments des XII patriarches, цит. по O. Bôcher, Der Johannistische Dualismus im Zusammenhang des nachbiblischen Judentums, Gutersloh, 1965, pp. 153-155.

[2] PG 44, c. 1003, цит. И пер. по Daniélou, Platonisme..., op. cit., pp. 31-32.

[3] См., к примеру, K. Aland, Die Sauglingstaufe im Neuen Testament und in der alten Kirche : Eine Antwort an Joachim Jeremias, Munich 1961, пер. G.R. Beasley-Murray : Did the Early Church baptize Infants ?, Londres 1963.-32.

[4] В этом вопросе ключевое значение имела бы информация касательно вовлечения верных в Церковь в Боснии во времена, когда катаризм был там официальной религией.

[5] Жак Фурнье, Op. Cit., I, p/96. Однако в ту эпоху этот взгляд является ортодоксальным. См. цитаты Иннокентия III и Иннокентия IV в J.Coppens, L’imposition des mains et les rites comnexes dans le Nouveau Testament et l’Eglise ancienne. Etude de theologie positive. Wetteren-Paris, 1925, p. 312. В то же время frontis chrismatio «представляет» (representat) возложение рук.В 1329 г. в Декрете для Армян из Флоренции прямо говорится, что оно заменяет крещение (Loco…manus impositionis datur in Ecclesia confirmatio) (ibid, p.360|1).

[6] Coppens, op. cit., p. 352 цитирует F. Dôlger, Das Sakrement der Firmung Vienne 1906, pp. 130-149.

[7] Eusèbe, Vie de Constantin IV, 61.

[8] Письмо 341 : ά β χ - τ ι ' ι τ ο υ ς . . . /v.îa των 'Apstavcôv z'/Aeiv έπί τ ή ν χεααλτ,ν «ΰτοιν цит. по Coppens, op. cit., p. 42 (PG 25, c. 233).

[9] Эльвира: placuit eis manum imponi, et fieri christianos ; - Арль : De his qui in infirmitate credere volunt, placuit eis debere manum imponi (цит. по Coppens, op.cit., p. 51, n. 2).

[10] Bogomili, crkva bosanska i krstiani. Zadar, 1867. Югославские авторы в ту эпоху пытались поместить Боснийскую Церковь в рамки средневековой эпохи и придавали ей черты православия.

[11] Krstjani di Bosnia alla luce dei loro monumenti di pietra, в Orientalia christiana analecta 149, Rome 1957, pp. 75-82.

[12] Posledovanie inoèeskago postrielenia, Cast pervaia (мужчины), Rome-Grottaferrata, 1952.

[13] Miletié, op. cit., pp. 76-77; Posledovanie..., pp. 29-30.

[14] Posledovanie..., p. 44.

[15] Ibid., p. 52.

[16] Ibid., p. 62.

[17] Ibid., p. 66-68.

[18] Ibid, p 72 ; Miletic, pp. 80-81.

[19] Малое правило, PG 31, c. 963.

[20] Гомилии 38, цит. по J.-B. Cotelier, Ecclesiae Grecae monumenta, t. I, Paris, 1677, c. 794. По поводу этого сходства см. M. Miletié, pp. 49-71.

[21] Ep. LIV Ad Furiam (Изд. Labourt, t. 3, pp. 28-30 : monachi vita laudatur qui venerationi habet sacerdotes Christi, et non detrahit gradui per quem factus est Christianus.

[22] PG 49, c. 223, пер.. Jeannin, в A. Hamman, Le Baptême d'après les Pères de l'Eglise, Lettres chrétiennes n° 5, Paris 1962, p. 173; См. также le Protreptique du baptême de Basile, ibid., p. 107.