Беседующие о грехах катарский монах и католический клирик, вероятнее всего, не поняли бы друг друга. Римская Церковь делила грехи на простительные и смертные, наличие вечного ада для не раскаявшихся, наказания сначала людского, а затем и Божьего - не подлежало сомнению. Катарская же Церковь простительных грехов не знала - но относилось это только к принявшим обеты. О верующих же говорилось, что они вовсе не могут не грешить, поскольку живут в мире.( Read more... )
(На иллюстрации - гравюра Гюстава Доре
"Песнь XXVII, 1-3" к "Божественной Комедии" Данте Алигьери).