Жена фаидита
Следует сказать, что кодификация и установление наказаний различной тяжести Инквизицией в области ереси внесла большой вклад в то, что тезисы дуалистического катарского евангелизма дошли до нас в «замороженных» схематических формулах, доходящих до абсурдности и карикатуры. В том, что попы обличали с кафедр перед населением городов и деревень во время обязательных воскресных месс, чтобы побудить людей к доносам и кляузам на все, что имело хоть малейших запах и привкус ереси, конечно же, хранило буквальный, одеревенелый и очень узкий пересказ дискурса Добрых Людей. Прямым следствием этого было то, что в толстых томах книг Инквизиции мы встречаем подробности некоторых доносов на соседей, отдающие – с нашей точки зрения – глупостью. Так, на даму Безерсу, жену рыцаря Пьера Изарна де Цестайроль, в Альбижуа, кюре ее родной деревни донес, что во время родов она призывала Духа Святого, а не Деву Марию[1]…
( Read more... )
Следует сказать, что кодификация и установление наказаний различной тяжести Инквизицией в области ереси внесла большой вклад в то, что тезисы дуалистического катарского евангелизма дошли до нас в «замороженных» схематических формулах, доходящих до абсурдности и карикатуры. В том, что попы обличали с кафедр перед населением городов и деревень во время обязательных воскресных месс, чтобы побудить людей к доносам и кляузам на все, что имело хоть малейших запах и привкус ереси, конечно же, хранило буквальный, одеревенелый и очень узкий пересказ дискурса Добрых Людей. Прямым следствием этого было то, что в толстых томах книг Инквизиции мы встречаем подробности некоторых доносов на соседей, отдающие – с нашей точки зрения – глупостью. Так, на даму Безерсу, жену рыцаря Пьера Изарна де Цестайроль, в Альбижуа, кюре ее родной деревни донес, что во время родов она призывала Духа Святого, а не Деву Марию[1]…
( Read more... )