![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Анн Бренон. Катарские женщины. Ч.4. 20. Проклятые. Страх огня
Страх огня
Нужно сказать, что семья рыцарей Гузенс, из этoго castrum Сен-Мартен-Лаланд, полностью заангажированного в катаризм, начиная с его совладeльцев, с одним из которых, Бернардом Миром, мы ужe встречались, была очень сильно скомпрометирована. Когда летом 1245 года Инквизиция привезла туда свой странствующий трибунал, доносы на Гузенс посыпались со всех сторон. По поводу матриархини Дульсии, жены рыцаря Понса де Гузенс, который тоже был выращен в ее вере, ее племянницы Бернарды, которая сделалась Совершенной и была схвачена вместе с ней, ее племянника Гийома, который провел пять лет в детстве подле нее, до 1230 года, в доме Совершенных. Этот юный Гийом де Гузенс, со своей супругой Эйменгардой[1] на самом деле оказался намного лучшим, чем его родичи Пьер и Амада, и более верным защитником еретиков в Сен-Мартен.
Доносители из деревни говорят о том, что они постоянно видели, как эти двое слушали, почитали подпольных монахов, сопровождали их в дома друзей. И сами они признают, что множество раз приносили подпольщикам провизию и следили за тем, чтобы у тех всего хватало. В эти времена трудностей и опасностей Совершенная Гильельма, бывшая супруга Раймона Фора из Камплонга, вместе со своими подругами берет на себя ответственность за обряды и проповеди Церкви в регионе Сен-Мартен. Среди тех, кто доносил на эту пару, Гийома и Эйменгарду де Гузенс, была совсем юная девушка, но с достаточно тяжелым прошлым, Раймонда Жугля.
Ее отец, Раймон Жугля, на которого многие соседи тоже донесли как на верующего, защитника еретиков, второпях пытается очиститься перед инквизитором от всяких подозрительных связей со своей дочерью.
«Однажды я пошел в место, называемое Ла Пейра, возле Бельпеш, и оставил в доме своего сына Раймона и свою дочь Раймонду. Возвратившись, я обнаружил в доме эту Гильельму, жену Раймона де Камплонга, с ее еретическими подругами. Я тогда спросил своих детей, кто их сюда привел, и моя дочь Раймонда ответила, что это был Изарн де Жибель, который привел их в дом, пообещав, что скоро за ними вернется. Я впал в гнев и побил свою дочь, и выгнал ее из дому, нагую, без всякой одежды. Потом я стал бить своего сына, но тут пришли Изарн де Жибель и его жена Андрева, вместе с моим братом Понсом, которые увели у меня означенных еретичек, чтобы привести их к себе домой. И тогда моя дочь сделалась еретичкой, и я ее больше не видел, но только слышал, что она теперь обратилась» [2].
Молодая девушка рассказывает инквизитору собственную версию этой темной истории. К сожалению, плохое состояние рукописи, разорванной на месте ее показаний, не позволяет нам выяснить все обстоятельства[3]. Однако, мы понимаем, что в ее интерпретации отец действительно выгнал ее из дома, обвинив в том, что она является любовницей Гийома де Гузенс; что сама супруга Гийома, дама Эйменгарда, с другими ее знакомыми – Мартиной Вилоден, ее дочерью Финас, дамой Мелией и некоей Арнодой с неразборчивой фамилией пытались вмешаться, но затем, кажется, посоветовали ей присоединиться к странствующим Совершенным Женщинам. Впрочем, еще до этой драмы, она часто посещала подпольные проповеди, как в доме своего отца, так и в других домах Сен-Мартен, и почти всегда в обществе все тех же друзей. Эйменгарда и Гийом де Гузенс также множество раз передавали ей провизию для подпольщиков.
Некий Бернат Альзю вывел ее вместе с Совершенными Женщинами из Сен-Мартен. Он привел ее на хутор возле Лаурака, в дом Раймона Арнода, брата Совершенной Фабриссы. Ее брат, Раймон Жугля, тоже присоединился к ней. В укрытии дома друзей Совершенные Женщины проповедовали, благословляли хлеб и разделяли его между верующими, которые там были. Раймонда же пообещала им, что она отдастся их Церкви, когда они того пожелают. Тогда она следовала за Совершенными в их скитаниях в окрестностях Лаурака, видела мужчин и женщин, приходивших почитать их и слушать их проповеди. Она чувствовала, что ее все больше и больше притягивает их апостольское служение, и в конце концов она попросила принять ее в Церковь. «Но, - сказала она инквизитору, - они не хотели меня еретиковать, потому что я не была еще достаточно обученной их вере, и не продержала с ними как минимум трех постов. Это было три года тому… [4].
Итак, в 1242 году, перед падением Монсегюра, подпольная деятельность Совершенных Женщин не исчезла, а их скитальческая жизнь не была разрушена.
Наконец, она получила consolament посвящения в доме одного рыцаря из Лаурака, об имени которого она умолчала. Но она недолго оставалась со своими подругами Совершенными. Они отправились в Монсегюр, но без нее. Поскольку это был 1242 или 1243 год, то очень возможно, что Фабрисса и ее подруги оказались в общинах осажденного Монсегюра, а затем погибли на массовом костре 16 марта 1244 года. Что же до Раймонды Жугля, то ею занялся молодой верующий из Лаурака, ставший потом узником Нарбоннского замка, и он привел ее в лес, где прятались две другие Совершенные, некая Арнода и ее мать. Раймонда видела сеньора Гайя-ля-Сельве, Бернара де Мазеролля, который приходил почтить их. Но именно там все они трое были арестованы и приведены в Тулузу для казни. «Их сожгли в Тулузе, - рассказывает Раймонда, - но я, когда меня подвели к костру, из страха огня обратилась в католическую веру. Это было два с половиной года тому».
Из страха огня. Слова сказаны, такие простые и ужасные. Несмотря на страх огня, перед которым они все же обещали не отступать во время своего посвящения, столько мужчин и женщин предпочли расстаться со своей жизнью через врата страдания, чем отказаться от спасения своей души и отречься от своей веры. Но маленькая Раймонда Жугля, подросток, выросший в увлечении подпольем, восхищавшем ее душу и сердце, возможно, в мечтах о прекрасных рыцарях и благородных дамах, склоняющихся перед черными одеждами, была привлечена этим светом, словно обжигающим крылья и ресницы, и неожиданно грубо брошенная в ужас смерти и пылающего костра.
Нужно сказать, что семья рыцарей Гузенс, из этoго castrum Сен-Мартен-Лаланд, полностью заангажированного в катаризм, начиная с его совладeльцев, с одним из которых, Бернардом Миром, мы ужe встречались, была очень сильно скомпрометирована. Когда летом 1245 года Инквизиция привезла туда свой странствующий трибунал, доносы на Гузенс посыпались со всех сторон. По поводу матриархини Дульсии, жены рыцаря Понса де Гузенс, который тоже был выращен в ее вере, ее племянницы Бернарды, которая сделалась Совершенной и была схвачена вместе с ней, ее племянника Гийома, который провел пять лет в детстве подле нее, до 1230 года, в доме Совершенных. Этот юный Гийом де Гузенс, со своей супругой Эйменгардой[1] на самом деле оказался намного лучшим, чем его родичи Пьер и Амада, и более верным защитником еретиков в Сен-Мартен.
Доносители из деревни говорят о том, что они постоянно видели, как эти двое слушали, почитали подпольных монахов, сопровождали их в дома друзей. И сами они признают, что множество раз приносили подпольщикам провизию и следили за тем, чтобы у тех всего хватало. В эти времена трудностей и опасностей Совершенная Гильельма, бывшая супруга Раймона Фора из Камплонга, вместе со своими подругами берет на себя ответственность за обряды и проповеди Церкви в регионе Сен-Мартен. Среди тех, кто доносил на эту пару, Гийома и Эйменгарду де Гузенс, была совсем юная девушка, но с достаточно тяжелым прошлым, Раймонда Жугля.
Ее отец, Раймон Жугля, на которого многие соседи тоже донесли как на верующего, защитника еретиков, второпях пытается очиститься перед инквизитором от всяких подозрительных связей со своей дочерью.
«Однажды я пошел в место, называемое Ла Пейра, возле Бельпеш, и оставил в доме своего сына Раймона и свою дочь Раймонду. Возвратившись, я обнаружил в доме эту Гильельму, жену Раймона де Камплонга, с ее еретическими подругами. Я тогда спросил своих детей, кто их сюда привел, и моя дочь Раймонда ответила, что это был Изарн де Жибель, который привел их в дом, пообещав, что скоро за ними вернется. Я впал в гнев и побил свою дочь, и выгнал ее из дому, нагую, без всякой одежды. Потом я стал бить своего сына, но тут пришли Изарн де Жибель и его жена Андрева, вместе с моим братом Понсом, которые увели у меня означенных еретичек, чтобы привести их к себе домой. И тогда моя дочь сделалась еретичкой, и я ее больше не видел, но только слышал, что она теперь обратилась» [2].
Молодая девушка рассказывает инквизитору собственную версию этой темной истории. К сожалению, плохое состояние рукописи, разорванной на месте ее показаний, не позволяет нам выяснить все обстоятельства[3]. Однако, мы понимаем, что в ее интерпретации отец действительно выгнал ее из дома, обвинив в том, что она является любовницей Гийома де Гузенс; что сама супруга Гийома, дама Эйменгарда, с другими ее знакомыми – Мартиной Вилоден, ее дочерью Финас, дамой Мелией и некоей Арнодой с неразборчивой фамилией пытались вмешаться, но затем, кажется, посоветовали ей присоединиться к странствующим Совершенным Женщинам. Впрочем, еще до этой драмы, она часто посещала подпольные проповеди, как в доме своего отца, так и в других домах Сен-Мартен, и почти всегда в обществе все тех же друзей. Эйменгарда и Гийом де Гузенс также множество раз передавали ей провизию для подпольщиков.
Некий Бернат Альзю вывел ее вместе с Совершенными Женщинами из Сен-Мартен. Он привел ее на хутор возле Лаурака, в дом Раймона Арнода, брата Совершенной Фабриссы. Ее брат, Раймон Жугля, тоже присоединился к ней. В укрытии дома друзей Совершенные Женщины проповедовали, благословляли хлеб и разделяли его между верующими, которые там были. Раймонда же пообещала им, что она отдастся их Церкви, когда они того пожелают. Тогда она следовала за Совершенными в их скитаниях в окрестностях Лаурака, видела мужчин и женщин, приходивших почитать их и слушать их проповеди. Она чувствовала, что ее все больше и больше притягивает их апостольское служение, и в конце концов она попросила принять ее в Церковь. «Но, - сказала она инквизитору, - они не хотели меня еретиковать, потому что я не была еще достаточно обученной их вере, и не продержала с ними как минимум трех постов. Это было три года тому… [4].
Итак, в 1242 году, перед падением Монсегюра, подпольная деятельность Совершенных Женщин не исчезла, а их скитальческая жизнь не была разрушена.
Наконец, она получила consolament посвящения в доме одного рыцаря из Лаурака, об имени которого она умолчала. Но она недолго оставалась со своими подругами Совершенными. Они отправились в Монсегюр, но без нее. Поскольку это был 1242 или 1243 год, то очень возможно, что Фабрисса и ее подруги оказались в общинах осажденного Монсегюра, а затем погибли на массовом костре 16 марта 1244 года. Что же до Раймонды Жугля, то ею занялся молодой верующий из Лаурака, ставший потом узником Нарбоннского замка, и он привел ее в лес, где прятались две другие Совершенные, некая Арнода и ее мать. Раймонда видела сеньора Гайя-ля-Сельве, Бернара де Мазеролля, который приходил почтить их. Но именно там все они трое были арестованы и приведены в Тулузу для казни. «Их сожгли в Тулузе, - рассказывает Раймонда, - но я, когда меня подвели к костру, из страха огня обратилась в католическую веру. Это было два с половиной года тому».
Из страха огня. Слова сказаны, такие простые и ужасные. Несмотря на страх огня, перед которым они все же обещали не отступать во время своего посвящения, столько мужчин и женщин предпочли расстаться со своей жизнью через врата страдания, чем отказаться от спасения своей души и отречься от своей веры. Но маленькая Раймонда Жугля, подросток, выросший в увлечении подпольем, восхищавшем ее душу и сердце, возможно, в мечтах о прекрасных рыцарях и благородных дамах, склоняющихся перед черными одеждами, была привлечена этим светом, словно обжигающим крылья и ресницы, и неожиданно грубо брошенная в ужас смерти и пылающего костра.
[1] Или Эрменгардой, поскольку писарь как здесь, так и в других местах, использует то одно, то другое написание.
[2] Показания Раймона Жугля в Ms.609, f.32 b.
[3] Показания Раймонды Жугля в Ms.609, f.41 а.
[4] Добрые Христиане, как мы уже видели, практиковали три больших поста в год. Совершенные Женщины, таким образом, объяснили Раймонде Жугля, что она должна пройти период послушничества хотя бы в течение года, прежде чем претендовать на посвящение. Вспомним показания Дульсии Фор, которая провела как минимум три года послушницей перед тем, как встал вопрос о ее посвящении (глава 12, Дом в городе).